Консул
|
Регистрация: 14.09.2009
Сообщений: 3,145
Вес репутации: 763Репутация: 516
|
|
Да вообще в голове не укладывается, зачем это им На лицо полный бред.
"Буков" много но интересно ( источник)
Цитата:
Уголовно-правовая характеристика ст. 282 УК РФ
Вообще, формулировка 282-й, это весьма интересный правовой нонсенс.
Фабула статьи сформулирована таким образом, что не даёт правоприменителю никаких намёков на то, что же конкретно следует понимать под объективной стороной преступления. В свою очередь, «размытость» формулировок приводит к тому, что трактовка этого состава со стороны правоприменителя может быть либо чрезвычайно узкой, фактически нивелирующей юридический смысл этой нормы (такая трактовка в настоящее время встречается в случаях, когда преступное посягательство направлено в отношении русских), либо чрезвычайно широкой, позволяющей привлечь к уголовной ответственности за любой чих (а с такой трактовкой приходится сталкиваться в случаях, когда речь заходит о пресловутом «русском фашизме»).
Естественно, что такое положение дел приводит к тому, что принято называть «правовым беспределом», а именно: нарушают один из основополагающих принципов любой правовой системы — единообразие правоприменительной практики — в одних случаях конкретное деяние воспринимается как преступление, в других — нет (нарушение ст.ст. 4 и 11 УК РФ).
Куда логичнее и правильнее было бы взять формулировку хотя бы из самого названия статьи, без чудесного слова «действия». По крайней мере, в случае установления наказания за «возбуждение ненависти» был бы установлен объективный критерий преступления — пошли громить синагогу — значит ненависть возбудили. Иначе, если в такой же форме сформулировать какой либо другой состав УК, мы получаем совершенно абсурдную ситуацию: попробуйте себе представить — «Действия, направленные на кражу», «Действия, направленные на незаконное предпринимательство», «Действия, направленные на заведомо ложный донос» и т. п.
Состав 282-й статьи является формальным, то есть преступление является оконченным в момент совершения указанных в статье действий, вне зависимости от наступления общественно-опасных последствий. Подобную же конструкцию имеют и ряд других статей УК РФ (например 133 — «Понуждение к действиям сексуального характера», 129 «Клевета» и пр.).
Субъектом преступления является лицо, достигшее возраста 16 лет.
Подследственность — исключительно прокурорская.
Так же общепризнано, что 282-я — это преступление совершаемое с прямым умыслом, то есть, согласно ст. 25 УК РФ лицо осознавало общественную опасность своих действий, предвидело возможность или неизбежность наступления общественно опасных последствий и желало их наступления. Наиболее удачно обоснование этого вывода выразил адвокат Ю. А. Константинов: «Раз в тексте статьи написано „действия, направленные на…“ тут уже необходимо говорить о прямом умысле. Любая направленность на что-то предполагает всё те характеристики, которые нужны для прямого умысла. Нельзя направленные действия совершать с косвенным умыслом или по неосторожности. Здесь действительно должен быть прямой умысел. Такое толкование вытекает напрямую из текста статьи». Указанное заявление подтверждают и методические указания генеральной прокуратуры (о них разговор ниже).
Естественно, что однозначно доказать, имел ли конкретный человек умысел на то или иное деяние (фактически не реализованное), как правило, весьма сложно. В подобных случаях, следствие и суд устанавливают фактический умысел преступника исходя из конкретных, предпринятых им действий. В свою очередь, сам преступник пытается трактовать свои действия в выгодном для себя свете. Так, например, опытный автоугонщик знает, что будучи пойманным с поличным (непосредственно у взломанной автомашины) необходимо заявить что он собирался на ней только покататься, но ни как не завладевать и присваивать (ответственность за угон, значительно ниже чем за кражу).
В случае же с 282-й, как правило (судя по общей судебной практике), хватает только домыслов следствия о том, что действия могли вызвать какой-либо эффект. А ведь могли бы и не вызвать. Более того, уголовному праву известно понятие покушения с негодным орудием (то есть покушение на преступление, при котором виновный использует средства, не способные причинить вред объекту посягательства). Ответственность за такое покушение может наступать только тогда, когда преступник уверен в том, что предпринятые им действия достаточны для реализации преступного умысла, но человек написавший «Бей (сами знаете кого) — спасай Россию!» как правило прекрасно понимает, что никакой реакции со стороны читателя этот истрёпанный временем лозунг не вызовет.
Впрочем, эту «ошибку» особо резвые правозащитники уже пытаются устранить, регулярно выдвигая предложения переформулировать 282-ю таким образом, чтобы её состав охватывал бы не только прямой, но и косвенный умысел.
Однако парадоксы 282-й этим не исчерпываются. Предположим, абстрактный русский призвал публично уничтожать абстрактных чеченцев. Что в результате мы имеем? Начинаемся сверяться с текстом 282-й. Имеются действия (ну предположим, что имеются), направленные на возбуждение ненависти и вражды, Но по какому признаку?
Религиозному? — нет, религия в призыве не упоминалась.
Социальному? — тоже нет.
Расовому? — но ведь чеченцы, как и русские, принадлежат к одной, европеоидной расе.
Национальному? — но сейчас повсеместно применяется «сталинское» определение нации и национальности (общность людей исторически сложившаяся на основе единстве территории, экономических связей, государственной принадлежности, языка, особенностей культуры и характера), по которому и русские, и чеченцы (по признаку территории, экономических связей, государственной принадлежности) так же принадлежат к одной нации.
А раз так, то состава преступления в этом призыве нет и не будет!
Правоприменитель чувствует, что состав 282-й — это колосс на глиняных ногах. Если подойти к этим делам грамотно и тщательно, либо «посыпятся» эти неправомерно вынесенные приговора, либо придется официально признать, что закон у нас в Эрефии применяется избирательно. Чувствуют это следователи и судьи, и именно по этому им приходится выбивать у подследственных требуемые доказательства составов. Вспомните того же Копцева, который дал именно те показания, которые и были нужны следствию для обвинения его по 282-й. Именно эти показания и явились единственным доказательством его вины. Промолчи он, и обвинить его по 282-й не получилось бы никогда в жизни.
Впрочем, уже сейчас правоприменитель доходит до плохо скрываемого абсурда. Взять хотя бы дело Сергея Путинцова (Новороссийск), которому предъявлено обвинение по ст. 282-й в том, что он возбуждал ненависть к социальной группе… — милиционерам… Да, именно к ним. Не больше и не меньше. Как говорится — дальше некуда.
Опять таки, не понятно, между кем и кем должна происходить уголовно наказуемая вражда. Возможны следующие варианты:
Вражда третьих лиц в отношении конкретной национальной группы.
Вражда конкретной национальной группы в отношении неперсонифицированных лиц.
Вражда конкретной национальной группы к конкретной национальной группе.
Более того, размытость формулировки допускает и совершенно парадоксальные выводы. Например, вполне соответствует описанному составу преступления ситуация, при которой действия единичного представителя какой-либо социальной, национальной или религиозной группы возбуждают у окружающих ненависть ко всей этой группе. Таким примером может, в частности, стать заявление, сделанное Берлом Лазаром по поводу нападения на синагогу А. Копцевым. Берл Лазар, говоря от имени иудеев (поскольку он является одним из главных раввинов России), обвинил русское государство вообще и русских в честности в фашизме — более чем достаточное основание у русских возненавидеть евреев. Так же любой абстрактный «трудолюбивый мигрант», находясь в России и не соблюдая устоявшихся русских обычаев и норм поведения, объективно вызывает вражду ко всей своей национальной группе со стороны коренных жителей России. То есть формулировка 282-й написана настолько криворуко, что остается только удивляться глупости депутатов, принявших УК РФ.
|
|