Вяземский

Двоим, предназначенным друг для друга, лучше никогда не встречаться. Но только это и зовется любовью.Все остальное, что претендует на ее имя, - подделка для бедных, жалкий заменитель, утешение для тех, кого не задел ураган.Пусть себе думают, что любят.Мы - знаем.Есть два вида любви.Можно сказать, что их гораздо больше, — двадцать два, двести двадцать два, столько же сколько влюбленных, — но на самом деле от участи не спрячешься.С одной любовью можно еще что-то сделать, с другой — ничего. Одна протекает мирно и счастливо, начинаясь знакомством в своем, уютном привычном кругу.Затем медленное движение друг к другу, наилучшие пожелания близких, возрастающая взаимная приязнь и, наконец, привычка.Другая обрушивается внезапно, со всей катастрофичностью непрошеного счастья, со всем жаром мгновенного узнавания — обрушивается, не щадя и не спрашивая, не дав ни опомниться, ни защититься от неизбежности.Первая заканчивается благополучно, венчанием или добропорядочными совместными уик-эндами с выездами за город или к общим друзьям.Так или иначе — этот поезд идет по графику. Вторая неуправляема, как бешеный экспресс без машиниста, рушит семьи, опрокидывает надежды, обо всем заставляя позабыть, на все блаженно махнуть рукой и никогда не доводит до добра.Мечтая о такой любви, мечтай обо всем, кроме благополучного финала. Рано или поздно любящие, вырванные каждый из своей жизни страстным, неумолимым притяжением, усталые и сломленные, вернутся на круги своя. Вокруг — мир, навсегда лишившийся красок; унылый пейзаж катастрофы, с корнем вывороченные деревья, клочья травы, остовы сметенных зданий под безнадежным бесцветным небом, которому уже не засиять.Эта страсть не протекает безмятежно: в безмятежности нет страсти. Если судьба из милости заранее устранила барьеры, не обременив любящих нищетой или робостью, любовь воздвигает препятствия сама себе, мучит изводит, сводит с ума обещанием невыносимого счастья, за одно мгновение которого двое беззащитных безумцев отказываются от всего, кроме друг друга. Мир становится враждебен им в ту же секунду, как на беду свою они впервые встречаются взглядами — на случайной вечеринке, на автобусной остановке, в убогом кафе на окраине.Но благополучные любовники не знают такой страстной изводящей тяги друг к другу, заставляющей забывать о любых приличиях в баре, картинной галерее или мебельном магазине — пусть смотрят, пусть видят, пусть завидуют втайне.Благополучных влюбленных тянет друг к другу, ибо их жизни изначально похожи. Их сплачивает общая любовь не друг к другу, а к покою, расчисленному бытию и надежной почве под ногами. Не так у внезапной, сумасшедшей любви, выбирающей жертв наобум. У таких влюбленных почти ничего общего, кроме какой-то одной, потаенной, cамой болезненной струны, вроде книги, прочитанной обоими в детстве.Их ничего не роднит, кроме единственной, никому не известной черты, кроме которой, оказывается, никогда ничего не было.Такая любовь срывает любые маски. Один всегда был повелителем, другой — втайне, — всегда жертвой. Их встречи коротки и случайны, ласки ненасытны, во время дневных разговоров или блужданий все напоминает им о ночах.Постель — их крепость, их дом, их последнее и единственное пристанище.Этого не было и не будет ни с кем другим — только сейчас, пока их страсть запретна и будущее неясно, хотя оба догадываются о худшем.Они знают, что судьба глядит за ними пристально, — пристальней, чем за любовниками-друзьями, благополучными партнерами в обоюдно признанной игре.Обреченные любовники знают, что время их коротко и будущее печально.Они торопятся прожить отпущенный миг так, чтобы обнищавшим, смирившимся, изломанным и опустошенным, им было что вспоминать.Она как может отгораживается от мира, никого к себе не подпуская. Эта любовь — объект презрения и насмешки. Она опустошает и губит. Она калечит.Она сродни смерти.Двоим, предназначенным друг для друга, лучше никогда не встречаться.Но только это и зовется любовью. Все остальное, что претендует на ее имя — подделка для бедных, жалкий заменитель.Пусть себе думают, что любят.Мы — знаем.

Добавлено через 33 секунды
преамбула к кинороману Дж. Лоутон "Их 9 и 1/2 недель"...но всё равно здорово как мне кажется