Pennywise

По большому счету мне все равно, что люди скажут. Но последнее время стараюсь прислушиваться к "мудрым советам" и не игнорировать их. Т.е. по большему счету большинство всякого трепа пропускаю мимо ушей, а на действительно ценные замечания стараюсь обращать внимание. Иногда даже получается:

Stek

Уже порылся, конечно это нужно видеть, и слышать, там такая игра все таки!!!

Григ: Доброе утро, Мона.
Мона: Доброе утро, Григ.
Григ: Ты хорошо спала?
Мона: Спасибо. А ты?
Григ: Я не спал вообще. Играл до пяти утра. Шел крупный выигрыш. Потом я вернулся отель. Думал, что ты там.
Мона: А меня там не было.
Григ: Да. Не было. Тогда я принял ванну, переоделся и отправился тебя искать.
Мона: И нашел.
Григ: Как видишь. Я всегда тебя нахожу.
Мона: Кто знает? Может быть, на этот раз... нет.
Григ (не обращая внимания): Сначала я решил, что ты просто сменила номер, но портье сказал, что в отеле тебя никто не видел, а свободных номеров нет вообще. Тогда я подумал, что ты пошла через дорогу. В "Карайман".
Мона: И ошибся.
Григ: Точно. Ошибся. Тебя там не было. Но кто-то в холле видел, как ты пошла в сторону вокзала.
Мона: Совершенно верно.
Григ: А на вокзале один парень из бара, Жан, кельнер, видел, как ты садилась в скорый.
Мона: У тебя много осведомителей.
Григ: Я хорошо им плачу.
Мона: Знаю.
Григ: Я позвонил домой, в Бухарест. Нет, не приезжала. Тогда я позвонил на вокзал, узнать, не опаздывает ли поезд. Нет, пришел вовремя. И тогда... тогда я начал волноваться.
Мона: Ты?
Григ: Я.
Мона: Волноваться?
Григ: Очень.
Мона: Я тебя не узнаю.
Григ: Но ровно пять минут.
Мона: Ах, да!
Григ: Потому что через пять минут я вспомнил, что у тебя в сумочке ни копейки, и что, вероятнее всего, тебя высадили на какой-нибудь станции.
Мона: Ты необыкновенно догадлив.
Григ: Да. И я сел в машину и стал методично объезжать станцию за станцией. Пока не добрался до этой. Начальник вокзала очень милый человек.
Мона: Да-а-а...
Григ (после секундного молчания, сменив прежний шутливый тон): Мона!
Мона: Григ!
Григ: Признайся, что вчерашняя ссора была глупостью.
Мона: Большой глупостью.
Григ: Признайся, что лично я ни в чем не виноват.
Мона: Абсолютно ни в чем.
Григ (резко, раздраженно): Сколько раз я тебе говорил, чтобы ты не торчала у меня за спиной, когда идет игра, не болтала, не надоедала расспросами и не просила денег. Что ты хочешь, я игрок. У меня свои суеверия.
Мона: Совершенно естественно.
Григ (спокойнее): Видишь? Видишь, ты сама прекрасно все понимаешь. (Снова раздражаясь.) Тем более, что я проигрывал. У меня была черная полоса.
Мона: А после того, как я ушла?
Григ: Я начал выигрывать.
Мона: Сразу же?
Григ: Нет, немного попозже.
Мона (заинтересовано): А в каком примерно часу?
Григ: Ну, я не знаю... Что-то около двенадцати...
Мона (слегка вздрогнув): А!
Григ: А почему ты спрашиваешь?
Мона (на мгновение задумавшись): Так, ничего. Подумала о суевериях.
Григ: И я начал выигрывать... Мне фантастически везло... Я просто не мог встать из-за стола. До самого утра. До пяти.
Мона: Вот видишь? Я принесла тебе счастье.
Григ (подходит к ней еще ближе. Она не двигается. Он легонько берет ее за плечи): Мона! Ты на меня сердишься?
Мона: Нет. Совсем.
Григ: Совсем-совсем?
Мона: Абсолютно не сержусь.
Григ: Ты просто восхитительная девочка. (Довольно небрежно целует ее в щеку. Она позволяет ему это.) А теперь - поехали.
Мона: Куда?
Григ: Как это - куда? Машина на улице. Давай, поехали.
Мона (просто, без нажима): Нет.
Григ: Как?
Мона: Я не поеду.
Григ: Не поедешь? А что же ты собираешься делать?
Мона: Останусь.
Григ: Где?
Мона: Здесь.
Григ (насмешливо обводя рукой комнату): Здесь?
Мона: Да.
Григ: Девочка, милая, сейчас слишком поздно, а, может, слишком рано для шуток. Я хочу спать. Я не спал всю ночь. Давай, идем. Поехали.
Мона: Поезжай один, Григ.
Григ: Один? Как - один?
Мона: А вот так - один.
Григ (полушутя - полусерьезно): А почему?
Мона: Потому что... потому что... Да нет, ты не поймешь. Нет. Не поймешь. Лучше бы ты не задавал вопросов, а просто ушел. (Изменив тон, просто и серьезно.) Послушай, Григ... а ты... видел когда-нибудь Большую Медведицу?
Григ: Какую медведицу?
Мона: Большую.
Григ: Ты ненормальная.
Мона (с чувством): Григ! Но это же чудесно... Это самая чудесная вещь из всех, что ты говорил мне с тех пор, как я тебя знаю... Да, я ненормальная. И я тоже могу быть ненормальной.
Григ: Ну, это я давно знаю.
Мона: А я нет. И обнаружила только этой ночью. Этой ночью... здесь... Я сделала открытие. Ужасное открытие, Григ. Мы несчастны.
Григ: Мы с тобой?
Мона: Мы и весь наш мир. Несчастны. У нас глупая, грустная жизнь...
Григ: Зато удобная.
Мона: Может быть. Но мне она никогда не нравилась.
Григ: Не нравилась. Но ты неплохо в ней устроилась.
Мона: Ты свидетель, Григ, что мне никогда это не нравилось. Сколько раз я плакала, сама не зная отчего. Сколько раз хотела убежать, не зная куда. И всегда, слышишь? Всегда, сколько бы денег у меня не было, сколько бы не было платьев и украшений, я всегда чувствовала, что мне чего-то не хватает, но не понимала - чего...
Григ: Вероятно, Большой Медведицы.
Мона: Да, Большой Медведицы.
Григ: Мона, ты бредишь.
Мона: Нет, дорогой мой. Если бы только знал, как ясно я теперь все вижу. Сегодня такое солнце, оно все мне осветило... Смотри, этот дом, эти цветы...
Григ: Эти цветы? (Мгновение рассматривает вазу с цветами.) Они тебе нравятся?
Мона: Просто чудесные!
Григ: Девочка, тебя нужно немедленно уложить в постель. Тебе просто необходимо выспаться. С тобой что-то случилось этой ночью. Ты напилась.
Мона (с легкой, загадочной улыбкой): Возможно.
Григ: Ладно, ну а что ты нашла в этом горшке с пучком зелени для супа? Морковку, петрушку, пастернак?
Мона: Григ, я запрещаю тебе.
Григ: Ну, почему же? Каждую неделю за цветы приходят счета на десятки тысяч лей. Самые свежие цветы для тебя недостаточно свежи. Пармские фиалки в декабре, присланные самолетом, недостаточно нежны. Белая сирень в январе - недостаточно бела. Самые дорогие оранжерейные цветы вянут в твоей комнате в одну секунду. Исчезают, тают, как дым - и все это для чего? Чтобы в один прекрасный день я нашел тебя в жалком, провинциальном городишке, падающей в обморок от какого-то веника?
Мона: Замолчи.
Григ: А почему это я должен замолчать? Потому что не желаешь слушать? Потому что ты боишься?
Мона: Потому что все это напрасно.
Григ: Признайся, что тебе страшно. Страшно открыть глаза. Но ты все-таки открой их и получше посмотри на эту конуру, в которой ты мечешься, ты, прекрасная, как принцесса... Нет, правда! Ты в самом деле спала на этом дырявом тюфяке?
Мона: Помолчи. Ты сам не знаешь, что говоришь.
Григ: И сидела за этим колченогим столом?
Мона (возмущенно): Он не колченогий!
Григ: Но, впрочем, тебе больше ничего и не нужно. (Разгуливает по комнате, внимательно и насмешливо разглядывая все предметы.) Чудесно! Фантастично! (Подходит к левой двери.) Так, а здесь у нас что такое? (Открывает дверь и заглядывает внутрь.) А! Ванная комната. Очень современно. Мне нравится. (Вытаскивает наружу лейку и поднимает ее.) И конструктивно. (Мона улыбается. Григ ставит лейку на место и закрывает дверь.) И ты принимала здесь ванну?
Мона: Нет, я умылась снаружи, у колодца.
Григ: Что?
Мона: Ну да. Во дворе есть колодец. Ты что, не заметил его, когда входил? Колодец чистый, с цепью... Там я и умылась утром, прямо на рассвете, и это было... было просто удивительно! Вода холодная, живая...
Григ (очень серьезно, словно речь идет о необыкновенно важном вопросе): Мона! Ты умылась у колодца?
Мона: Да.
Григ: Ты?
Мона: Я.
Григ: Ты, в Бухаресте принимающая ванну два раза в день - утром и вечером - только с лавандовой эссенцией и только в двадцать шесть с половиной градусов - и ни градусом больше, ни градусом меньше - ты... умывалась во дворе, у колодца?
Мона: Да.
Григ: Тогда это уже серьезно. Очень серьезно.
Мона: Просто необыкновенно серьезно, дорогой мой.

Stek

СЦЕНА 6
Григ, Мона, Учитель



Учитель (быстро входя. Через левую руку у него перекинуто женское платье): Мона, я принес... (Резко останавливается.) Прошу прощения. Ты не одна?
Григ (несколько агрессивно): Как видите.
Учитель (обращаясь к Моне): Кто этот господин?
Мона: Э... (Коротко.) Мой брат.
Григ: Что?
Мона: Да, это мой брат.
Учитель: Сударь... Это... это... такая честь. (Подходя к нему и протягивая руку.) Позвольте. Меня зовут Мирою. Марин Мирою.
Григ: Очень приятно. И в особенности потому, что у меня к вам имеются конкретные вопросы.
Мона (пытаясь его остановить): Григ?!
Григ (Моне): Брат я тебе или не брат? А если уж брат, то имею права задавать вопросы. (Обращаясь к Мирою.) Сударь, будьте так любезны, объясните мне, что произошло здесь сегодня ночью?
Мона (с выразительным возгласом): Григ!
Григ: Да. Что произошло? Потому что здесь явно что-то случилось.
Учитель (в котором смущение борется с благородством): Сударь...
Григ: Эта девушка, которая называет себя моей сестрой, и от которой я отрекаюсь..
Мона: Григ!
Учитель: Вы слишком суровы.
Григ: Эта девушка вчера вечером покинула меня. Сбежала. И вот я нахожу ее здесь, в вашем доме, потерявшей голову, сбитой с толку, бредящей. Что вы с ней сделали, сударь? (Словно осененный внезапной догадкой.) Вы ее напоили.
Учитель: Сударь, позвольте... как вы могли подумать...
Григ: Вы ее напоили.
Мона: Григ, не сходи с ума.
Григ: Напоили. Но чем? Для чего?
Учитель: Сударь... я прекрасно вас понимаю... Вы возмущены, обеспокоены... Это ваше право брата, разве нет? Ведь кровь, в конце концов, водой не сделаешь... Но будьте уверены, что я... что Мона...
Григ: "Мона"? Вы называете ее по имени?
Учитель (смущенно): Но теперь, после того, что произошло...
Григ (взрываясь): Да что же все-таки произошло, черт побери?!
Учитель: Сударь! Я имею честь... то есть, я хотел сказать... (Принимая быстрое и героическое решение.) Сударь, я прошу оказать мне честь и позволить просить руки вашей сестры.
Мона (в ужасе): Боже мой!
Григ: Руки моей се... (На мгновение теряется, но тут же оценивает ситуацию.) А! Прекрасно, это в корне меняет дело. (Обращаясь к Моне.) Послушай, Мона, да это же благородный человек. Что же ты мне сразу не сказала? (УЧИТЕЛЮ.) Приношу свои извинения, сударь. Я полагал, что моя сестра... (На секунду поворачивает голову к Моне.) Что моя бедная сестренка... попала в лапы какого-нибудь вульгарного повесы, беспринципного дон-жуана, какого-нибудь опасного соблазнителя. Но нет! Вы сама совесть!
Мона (тихо, но начиная закипать): А ты - настоящий болван.
Григ: Попрошу не оскорблять меня в такой торжественный момент. (К УЧИТЕЛЮ.) Друг мой, прямо скажу вам - просьба, с которой вы ко мне обратились, для меня несколько неожиданна.
Учитель: Да и для меня тоже.
Григ: Поэтому вряд ли я смогу дать вам незамедлительный ответ.
Учитель: Конечно, я понимаю.
Григ: Но прежде, чем дать вам свое согласие... потому что, если я не ошибаюсь, вы именно этого хотите от меня - согласия...
Учитель: Да... Конечно...
Григ (бросая на МОНУ быстрый взгляд): Он колоссален! (Обращаясь к УЧИТЕЛЮ.) Так вот, прежде, чем дать вам свое согласие и благославление... я хотел бы в свою очередь узнать - в какие руки отдаю ее, в какой дом...
Учитель (сникая): О! Дом...
Григ: Я ничего не имел в виду. Дом прекрасен. Есть цветы. Колодец. Есть все, что нужно.
Мона (обращаясь к ГригУ, тихо): Ты невыносим.
Учитель: Нет, далеко не все. Я же понимаю, что Мона совсем из другого мира. Я еще вчера вечером это сказал... И не нужно думать, что, если уж необыкновенные обстоятельства забросили ее сюда, ко мне, что я забыл... забуду все, что нас разделяет... Но не думайте, у меня есть карьера, определенное положение. Я дипломированный педагог.
Григ (обращаясь к Моне): Дипломированный!
Учитель: Плюс прибавка за выслугу.
Григ: Замечательно!
Учитель: Жалованье небольшое, но верное: одиннадцать тысяч двести семьдесят три лея.
Григ: Чистыми?
Учитель: Чистыми.
Григ: Грандиозно! Одиннадцать тысяч двести семьдесят три! Она у меня девочка скромная, бережливая...
Мона (тихо): Ты отвратителен.
Учитель: Я как раз был в гимназии и вот - получил. (Лезет в карман пиджака, бережно достает несколько купюр и прячет их обратно.) Сегодня первое. (Вспоминая.) Мона, а платье! Я же был у Паску... Ничего другого не нашел... (Протягивает платье, ужасное готовое платье, висящее на плечиках.)
Григ (беря у него платье): Что это? (Поднимает платье за вешалку.)
Мона (вырывая платье у него из рук.): Оставь! (Быстро бросает платье на стул.)
Учитель: Понимаете. Она же не может оставаться в городе... так. (Обеспокоенно.) Тебе не понравилось, Мона?
Мона: Да нет же. (Тихо ГригУ.) Ты просто невыносим!
Учитель: Потому что, если тебе не нравится, его можно заменить. С Паску я уже договорился. Но только не сейчас - у меня совсем нет времени. Нужно бежать в гимназию. (ГригУ.) Понимаете, у меня с девяти урок в десятом классе.
Григ: А-а-а! Ну тогда поторопитесь.
Учитель: Я только туда и обратно. Все равно занятия не будет. Я просто не в состоянии... Я слишком... слишком... Но я должен их хотя бы предупредить. Что не приду. Чтобы кто-нибудь заменил... (Делает шаг к двери.) А-а! Где моя голова! (Достает из другого кармана пиджака пакет, завернутый в бумагу.) Мона, вот... (Возвращается, отдает Моне пакет и, объясняя, обращается к ГригУ.) Тут кое-какая еда. Она, бедняжка, совсем голодная. Со вчерашнего дня ничего не ела... (Подходит к двери.) Я мигом!
Выходит.

Stek

СЦЕНА 7
Григ, Мона



Мона все еще держит в руках пакет, который дал ей Учитель, и который она совершенно машинально взяла. Подойдя к столу, она легко роняет сверток на стол рассеянным, отсутствующим жестом.



Григ (некоторое время молча смотрит на нее внимательным взглядом): Вот, значит, как... Ты мне изменила



Мона пожимает плечами. Жест, который ничего не отрицает и не подтверждает.



Григ: Изменила мне с этим чучелом!
Мона: Прошу тебя, не говори о нем так. Ты его не знаешь.
Григ: Я его видел.
Мона: Видел, но не знаешь.
Григ: В этом парне есть какая-то изюминка. Он даже симпатичен. (Вдруг резко, без иронии.) Но он смешон!
Мона: Смешон? Почему? Потому что ты издевался над ним... потому что ты думал, что издеваешься над ним в моем присутствии? Мне жаль тебя, Григ. Твою уверенную улыбку, твой безупречный галстук, твою безукоризненную элегантность. Мне очень тебя жаль. Ты не смешон и никогда таким не будешь.
Григ (самодовольно): Надеюсь!
Мона: Но зато ты никогда не узнаешь его великую тайну.
Григ: У него есть тайна?
Мона: ты видел его неудачно - средь бела дня. Это ему не идет. Он неуклюж, стеснителен, плохо одет. Но когда приходит вечер... (Поворачивает голову к окну.) Когда настает вечер... здесь, у этого окна... (Сильно понижая Голос.) происходят чудесные вещи...
Григ (после долгого молчания, очень серьезно): Мона! Ты хочешь остаться с ним?
Мона: Да.
Григ: Ты хорошо подумала?
Мона: Нет. Я вообще не думала. Я просто хочу остаться.
Григ: Мона! Я тебя понимаю.
Мона: Думаешь?
Григ: Думаю, да. Я очень хорошо тебя понимаю. Тебе вдруг все опротивело. Стало скучно. И ты захотела все изменить.
Мона (протестующим тоном): Да нет же!
Григ: Нет да! Всем нам скучно. Всем нам все надоедает. Все мы хотим перемен. Хотя бы на пять минут. Но будь осторожна, Мона! Эти пять минут уже прошли. До сих пор все было очень увлекательно. Этакая шалость. Своего рода экскурсия. Цветы, колодец, лейка. Как мило! А теперь... Поехали домой!
Мона: Нет.
Григ (горячась): Нет? А я по-твоему - что должен делать? Возвращаться в Синаю, а потом в Бухарест в одиночестве? И что говорить? Что ты меня бросила? Бросила ради какого-то шута, у которого есть тайна... и у чьего окна по ночам происходят всякие чудеса?
Мона: Григ, я тебе запрещаю!
Григ (продолжая повышать Голос): Что ты мне запрещаешь? Что запрещаешь? Я прожил с тобой три года. Истратил на тебя целое состояние!
Мона: Ты очень деликатен.
Григ (яростно): Да, не деликатен. И не желаю таковым быть. И мне незачем таким быть!
Мона: Не ори.
Григ: Что?
Мона: Отойди от окна и не кричи. Тебя услышат соседи.
Григ: Что... соседи? Какие соседи?
Мона: Не кричи - тебя услышат у Кирою.
Григ: Какого Кирою?
Мона: Кирою из налогового управления.
Григ (окаменев): Мона! Мона! (Подходит к ней и говорит в искреннем замешательстве.) Да ты провинциалка. У тебя провинциальный тик. Когда ты успела так измениться? Ты больше не Мона. Ты боишься соседей. Боишься пересудов этого городишки. Ты... (С глубоким отчаянием.) Ты супруга господина Мирою.
Мона (которая и сама удивлена своей неожиданно прорезавшейся провинциальной респектабельностью - так, будто испугана тяжелым симптомом какой-нибудь болезни, о которой раньше и не подозревала - очень смущена): Оставь меня.
Григ: Ты достойная супруга господина Мирою.
Мона: Я же сказала - оставь меня!
Григ: Чего тебе еще не достает? А, платья, наверное. Так надень же его, надень скорее, чтобы был уже полный комплект. (Берет платье с того места, куда Мона его недавно бросила и поднимает, демонстрируя.) Ты только посмотри, какое красивое!
Мона (вырывает платье у него из рук и опять швыряет куда-то): Ты мне надоел!
Григ: Мона, ты же роскошное животное! Ты сделана из капельки духов, величайшей лени и щепотки воображения. И ты решила, что сможешь противостоять всему этому? А подумала ты, что с тобой будет после того, как ты проживешь здесь год? А если пять? Да я пытаюсь только представить себе и ужасаюсь. Знаешь, во что ты превратишься?



В этот момент дверь справа открывается и стремительно входит Мадемуазель Ку ку.

Stek

СЦЕНА 8
Григ, Мона, Мадемуазель Ку ку



Григ (который случайно взглянув на дверь, мгновенно ухватывает подходящий образ): Смотри. Вот такой ты и будешь. (Быстро подходит к Мадемуазель Ку ку.) Стойте на месте, мадам.
Мадемуазель Ку ку: Пардон - Мадемуазель.
Григ: Мадам или Мадемуазель - это не имеет никакого значения. Стойте на месте. Все равно вы не человек. Вы аргумент и явились очень кстати. (Указывая на нее Моне.) Смотри, Мона, вот такой ты и будешь.
Мадемуазель Ку ку (задыхаясь от негодования): Сударь!
Мона: Не нужно сердиться, Мадемуазель Ку ку, господин сегодня в ударе и к тому же очень нервничает.
Григ: Ку ку? Ее зовут Ку ку?
Мадемуазель Ку ку: Откуда вам известно мое имя?
Мона: Я давно вас знаю.
Григ: Так вас зовут Ку ку?
Мадемуазель Ку ку: Вам известно, сударь, что вы нахал? (Обращаясь к Моне.) Откуда же вы меня знаете?
Григ: Ку ку, а дальше как?
Мадемуазель Ку ку: Оставьте меня, сударь, в покое.
Григ: Филофтея?
Мадемуазель Ку ку: Да угомонитесь вы?
Григ: Евлампия?
Мадемуазель Ку ку (обращаясь к Моне): Это просто сумасшествие!
Григ: Постойте. Постойте, я знаю - Эсмеральда. (Начиная тираду.) Мадемуазель Эсмеральда...
Мадемуазель Ку ку: Меня зовут не Эсмеральда.
Григ: Очень жаль... это досадное недоразумение. Мадемуазель Эсмеральда...
Мадемуазель Ку ку: Вы что, не слышите - меня зовут не Эсмеральда!
Григ: А как же вас тогда зовут?
Мадемуазель Ку ку (с достоинством): Мадемуазель Ку ку.
Григ (обращаясь к Моне): Видишь? У нее нет даже имени - Мадемуазель Ку ку и ничего больше. Ни единого слога больше. А ведь когда-то и у нее было имя, только она его потеряла. И ведь она тоже была молодой.
Мадемуазель Ку ку: "Была"? То есть как это - "была"?
Григ: А, может, и сейчас еще молодая, только этого не видно.
Мадемуазель Ку ку: Сударь, я бы вас попросила!..
Григ: А ведь, может быть, и она когда-то - одну минуту, одну секунду своей жизни - была такой же Моной, как ты.
Мона: Григ, прекрати.
Григ: Сердишься? Ты, Мона, такая гордая, неужели ты думаешь, что смогла бы, прожив жизнь Мадемуазель Ку ку, не стать такой же, как она?
Мадемуазель Ку ку: Сударь, было бы лучше, если бы вы не лезли в мою личную жизнь. Я вам уже сто раз говорила.
Григ: Мадемуазель Эсмеральда!
Мадемуазель Ку ку (возмущенно): Меня зовут не Эсмеральда!
Григ: Знаю. Но прошу вас, доставьте мне удовольствие и позвольте называть вас именно так, Мадемуазель Эсмеральда! Я приветствую в вашем лице то, чем вы могли быть. Приветствую мгновение красоты и грации, которые вы утратили, потому что остались здесь... И потому, что умывались по утрам из колодца.
Мадемуазель Ку ку: Из колодца? Боже, мне дурно! Я - из колодца! Я, которая за всю жизнь не позволила попасть на лицо и капле воды!
Григ: Но умываетесь-то вы чем?
Мадемуазель Ку ку: Исключительно огуречным молочком, сударь!
Григ: Видишь, Григ? Я же говорила, что колодезная вода совсем не вредная!
Мадемуазель Ку ку: Да оставьте меня, в конце концов, в покое! Я не шутить сюда пришла. А выяснить, что здесь случилось.
Григ: И что же случилось?
Мадемуазель Ку ку: Весь город гудит, сударь. (Обращаясь к Моне.) Кто вы такая? (Указывая на ГригА.) А он кто такой? Откуда вы приехали? Что ищете? Чего хотите? А этот автомобиль снаружи - с ним что? Поставили посреди улицы, собрали мальчишек со всей округи. (Смотрит в окно.) Вот, пожалуйста, смотрите. (Кричит через окно на улицу.) Джеоржикэ! (Обращаясь к Моне и ГригУ, поясняет.) Джеорджикэ, сын Вишана из табачной лавки. (Слышен клаксон.) Джеорджикэ! Ты что, не слышишь? А ну слезай оттуда! (Клаксон.) Джеорджикэ, кому говорят?
Григ (который тоже выглянул в окно.): Э! (Обращаясь к Моне.) облепили всю машину. Их там не меньше шести. (Клаксон.) Эй! Не слышите? А ну, брысь отсюда! (Клаксон.) Они мне радиатор сломают...



Поспешно выходит, оставив дверь распахнутой.



Взять полную пьесу можно здесь

Вложения

Zvezda.zip (54.5 Кб, 1 просмотров)

Zet

Диалог для всех времен!! Провинция неподражаема во все времена, но в этом ее и прелесть!!!

tea

Моя работа над собой в этом направлении идёт трудно. )))
Видимо, сказывается жизнь в провинции, где всё на виду. Я очень зависима от общественного мнения и, к сожалению, не могу избавиться от этого.
Стараюсь жить "как надо", "как положено". А кому это "надо" кроме меня? Не говорю об общепринятых нормах морали - и так понятно, что их надо соблюдать, а именно мелочи, типа незастеклённого балкона...

prohorenko

А какая разница, что скажут другие. Ведь живем мы один раз и самое главное, что бы нам было хорошо, а смысл постоянно думать, что скажут люди. Ведь тогда и шагу нельзя ступить, ведь люди могут плохо подумать.

Palytra

Смысла может и нет, а если само думается??? как выбить?

Bossяк

Да-да, мне тоже это интересно